В Шереметевском дворце — Музее музыки открылась выставка «Шнитке / Schnittke», посвященная одному из крупнейших композиторов XX столетия Альфреду Шнитке. Это первый в истории выставочный проект в честь отечественного классика, который задуман и осуществлен Всероссийским музейным объединением музыкальной культуры имени М. И. Глинки. Выставка, подготовленная к 80–летию со дня рождения композитора, впервые экспонировалась в 2014 году на родине Альфреда Гарриевича Шнитке — в Саратове, затем с большим успехом была представлена в Сочи и Москве. Петербургский музей театрального и музыкального искусства, многие годы сотрудничающий с Музейным объединением им. М. И. Глинки, впервые принял в своих стенах проект, сделанный московскими коллегами «под ключ». И все же, в Шереметевском дворце выставка «зазвучала» по–новому. Торжественное открытие выставки, посвященной Альфреду Шнитке, конечно, не обошлось без его музыки. Фрагменты из знаменитых «Сюиты в старинном стиле» и музыки к спектаклю «Ревизская сказка» исполнили блестящие молодые петербургские музыканты: скрипачка Александра Коробкина, пианистка Ксения Гаврилова и ансамбль 4SOULS (Дмитрий Киселев — аккордеон, Антон Стачёв — баян, Тимур Еремеев — аккордеон). Музыка Альфреда Шнитке много звучит и в самой экспозиции. Зритель имеет возможность самостоятельно выбирать, что послушать: музыку к легендарным мультфильмам и кино, известную с детства, или академические опусы великого композитора. Тексты Шнитке и тексты о нем ярко представлены на стендах и плазмах. Фотографии, партитуры, афиши концертов соседствуют с эскизами к самым известным спектаклям с музыкой Шнитке. Дизайн экспозиции подчеркивает интеллектуализм, некоторую герметичность облика Шнитке, и в то же время, позволяет легко вникнуть в биографию и творческий путь композитора. Наталья Метелица, директор Музея театрального и музыкального искусства: «Выставка “Шнитке” — это произведение музейного дизайна. Дерево, стекло, металл, мультимедиа — все это соединено весьма гармонично. Может быть, мы в Петербурге предпочли бы более человечный, более сентиментальный подход, но наш вклад — это дворцовый интерьер Шереметевского дворца, который добавляет экспозиции пространства, воздуха и свежести». Первый в истории выставочный проект, посвященный Шнитке, стал возможен при самом активном участии его вдовы, Ирины Федоровны Шнитке, и благодаря активному взаимодействию сразу многих музеев. На выставке представлено более 200 экспонатов из фондов ВМОМК имени М. И. Глинки, Государственного академического Большого театра России, Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского, Музея Альфреда Шнитке при Московском государственном институте музыки имени А. Г. Шнитке, Государственного центрального театрального музея имени А. А. Бахрушина, Музея Московского художественного академического театра, Архива М. Л. Ростроповича и Г. П. Вишневской (Санкт–Петербург), а также раритеты из архивов и частных коллекций. В процессе экспонирования изменяется не только визуальный облик проекта, но и его наполнение. Кураторы выставки подчеркивают ее открытый характер. Михаил Брызгалов, генеральный директор Всероссийского музейного объединения музыкальной культуры имени М. И. Глинки: «Когда на уже работающей выставке к нам подходят знатоки и подсказывают, какие еще фотографии, афиши, книги стоило бы включить в экспозицию, мы только рады. Я убежден, что выставка — живой организм и должна развиваться. В Саратове, где она экспонировалась впервые, в московском Музее С. С. Прокофьева и здесь, в Петербурге она выглядит по–разному. А в Петербурге на ней прибавилось экспонатов». Для петербургского Музея театрального и музыкального искусства «визит» выставки «Шнитке / Schnittke» имеет особое, личное значение. Наталья Метелица, директор Музея театрального и музыкального искусства: «У нашего Музея есть своя живая история, связанная с Альфредом Шнитке. В начале 80–х, когда Шнитке был еще очень закрытой фигурой, чью музыку не исполняли в филармониях и консерваториях, он приезжал в наш Дом–музей Шаляпина с премьерами своих камерных сочинений. Он сам и Элисо Вирсаладзе играли тогда не на «Стейнвее», а на белом «Красном октябре», показывали новые опусы, комментировали их. Шнитке был очень деликатный, сдержанный человек, и публике было с ним очень уютно. А слушали мы живого гения, затаив дыхание».